Новый мир: знакомство

Моя жизнь протекала спокойно и размеренно на протяжении двадцати четырех лет. Работа пять дней в неделю с восьми тридцати до пяти. Неплохая работа. Даже творческая. Однако сфера творения подразумевала весьма жесткие рамки, выйти за которые - непозволительная роскошь. Работа с людьми. Придворный прикормленный писарь, главная и, пожалуй, единственная миссия которого - строчить хвалебные оды и петь восторженные дифирамбы руке, которая кормит.
По пятницам - пиво с друзьями. Пятница плавно перетекала в субботу. Воскресная депрессия в ожидании того, что буквально спустя несколько часов придется снова продавать свой талант за возможность жрать что-то слаще хлеба.
Нет, я не жаловалась. Да и на что? Глядя на друзей, которые месяцами не могли найти хоть какую-то работу, охватывало стойкое и непроходимое чувство безысходности. Я смирилась. Сюрпризов не будет.

Среда - особый день. Все коллеги носятся, как ужаленные в жопу, тщательно выискивая, не спрятлась ли где-то на полосе не та, вражеская буква. "Сверху" позвонят. "Фотогорафию на первой заменить. Поменять местами полосы. Разворот не яркий. Начальство выставлено недостаточно святым, чтобы к боженьке без доклада пустили. Забыли, кто вас кормит?"

- Привет, можно с тобой познакомиться? - чей-то голос выдернул меня из водоворота мыслей, когда до работы оставалось метров тридцать.

Так зародилось наше общение. Тимофей жил в соседней стране, сюда приехал на пару дней. Выбор сделал совершенно случайно. Почему бы, собственно, и нет. Представился моим коллегой. Через пару недель приехал снова.

- Я несу людям радость и дарю новый мир, - засмеялся Тимофей в ответ на просьбу рассказать о сфере работы немного подробнее, - возможно, потом и тебя познакомлю.

Тимофей распространял. Занимался этим всего пару месяцев. На путь толкнула необходимость в короткие сроки получить большое количество денег. Огромное. У Тимофея была мечта, и оставаться в родной, но серой стране он не планировал.

Я приехала к нему через два месяца. Не худший способ провести вторую часть отпуска. Больше недели мы пили, посещали самые необычные заведения его города, ходили "по делам". Новый мир, о существовании которого я раньше могла лишь догадываться, открывался для меня за считанные дни. С теоритической части.

- А для чего это? Что будет от этого?
- Любопытная. На самом деле передать это невозможно. Это как рассказывать слепому о красотах гор. Вербально можно описывать часами, но это создаст лишь куцую зарисовку, выполненную рукой детсадовца. Детсадовца, который очень плохо рисует

Несмотря на это, Тимофей мог говорить часами.

До моего отъезда к привычной жизни оставались сутки.

- Пить я больше не хочу, но завалиться спать в разгар лампового общения - не вариант, - заявил Тимофей, когда мы устроили вечер моих проводов с ромом. Сегодня к нам присоединился его друг-музыкант Митя, и разговоры скрасили успокаивающие переливы гитары.

Две дорожки были поглощены Тимофеем за несколько секунд.

- А это что? - указываю на разноцветные таблетки в небольшом целофановом пакете.
- Концентрированные любовь и благодать.
- Нууу, серьезно?
- А я серьезно. Хочешь?
- Хочу, - стойкое желание не уезжать, не испытав чего-то нового, окончательно завладело мной.
- Тогда только завтра. Сейчас мы изрядно пьяны. А портить первый трип синькой я тебе не позволю.

Остаток ночи тянулся вечность. Несмотря на то, что Тимофей отправил меня спать, я, кажется, так и не смогла сомкнуть глаза.

К десяти он сам постучался ко мне:

- Ну, что, не передумала?
- Ни разу.

На кухне уже пил кофе Митя. Он благодушно улыбнулся мне и протянул стакан воды:

- Доброе утро. Выпей. А теперь послушай небольшие правила. Во-первых, собственно, пей. Много пей. Хотется не будет, но не сопротивляйся, если я подношу тебе стакан воды. Во-вторых, если я скажу идти в туалет, - иди. Хотеться, опять же, не будет. Но надо. В-третьих, будет холодно, начнут замерзать ноги, так что я тебя укутаю. И в-четвертых, рассказывай нам все, что чувствуешь.
- А что я буду чувствовать?
- Как правило, накрывает ощущением любви, спокойствия, гармонии. Ты будешь много говорить. Ничего страшного не пытайся себя сдерживать. Приступаем?
- Приступаем!

Тимофей уже поделил и без того небольшую таблетку на две части.

- Не стоит сразу есть целую. Особенно в первый раз. Подождем немного.

Я запила ее половиной литра воды, любезно поднесенной Митей. Жду. Прислушиваюсь к себе.

- Расслабься и не жди, все придет, - смеются ребята.

Полчаса, сорок минут, пятьдесят...

- Нууу, как?
- Да никак. Я ничего не чувствую.
- Кажется, можно жрать вторую половину. А я тебе говорил, что у нее обмен веществ - во!

Вторая половинка. Снова вода. Десять минут. Пятнадцать. Двадцать. Мои руки начали холодеть.

- Таак, процесс пошел, - улыбнулся Митя, заглянув мне в глаза, - иди сюда, я тебя укутаю.

Он завернул меня в одеяло. На ноги натянул вторую пару носков.

- В таком состоянии легко простудиться. Так что не вылазь пока из одеяла.

Внезапно меня начало мутить. Однако понять, смогу ли я сдержать в себе выпитое колистчество воды, пока не ясно.

Хреново. Тошнит.

Смогу. Не бежать же блевать.

Смогу.

Да, получается.

Нет.

Вскочив с дивана, я несусь в ванную. Вода покидает меня и отправляется в унитаз.

- Все, первая половинка усвоилась.
- Первая???

Меня снова тошнит.

Кто-то стучит в дрерь. Открываю. Улыбаясь, Митя протягивает стакан с водой.

- Все, больше тошнить не будет. И плохо не будет, главное, не бойся.
- Ну, вы, блин. Почему не предупредили, что блевать потянет?
- Да вроде все рассказали, а про главное и забыли, - ржет Тимофей.

Возвращаюсь на диван, в одеяло. Больше и правда не тошнит.

- Рассказывай, у тебя, наверное, куча мыслей.
- Ну, я пока не знаю, что рассказывать. Но мне действительно хорошо.
- А подробнее?
- ....

Рассматриваю обои на стене. Они прекрасны. Витиеватые узоры, успокаивающие цвета. Как красиво! И эта музыка... Вот оно, умиротворение...
И люди... Тимофей и Митя. Какие же они добрые и заботливые. Прекрасные. Красивые. Настоящие. Рядом.
Этот момент. Он прошел один или их были уже тысячи? Не знаю. Не важно. Молчу. Улыбаюсь. Хорошо. Мне никогда не было так хорошо и спокойно. Я ничего не боюсь. Теперь все будет хорошо.

- Какие ощущения?
- Мне хорошо.
- А подробнее?
- Ни одной мысли. Такой приятный вакуум. Мне просто потрясающе.
- Странно. Обычно после этого хочется много говорить. Ну, ладно. Я так обычно не делаю, но ты вроде спокойна, так что идем.

Митя подводит меня к зеркалу. Мне нравится мое отражение. Я прекрасна. Особенно глаза. Они кажутся огромными. Огромными, добрыми и счастливыми. Да, именно так выглядит счастливый человек.

Митя сопровождает меня в моем путешествии по квартире. Тимофей обнимает нас и говорит, что уходит на дело. Какой он хороший.
Квартира осталась такой же. Но появилось в ней что-то, чего раньше не было. Какая-то непередаваемая прекрасность. Сложно подобрать другое слово.

- Ты молчишь. Тебе не скучно хоть?
- Нет, я чувствую себя счастливой.
- Это главное. Ладно, чуть что - обращайся, а я пока постараюсь не досаждать тебе.

Я гуляла по квартире. Движения были плавные, я будто стала единым целым с пространством. Часть чего-то большего. Чего-то восхитительного.

Время пронеслось незаметно. Спустя часа четыре я поняла, что меня отпускает. Настроение все еще было прекрасным, но мысли потихоньку начали возвращаться в голову.

Митя, которого я нашла спящим в соседней комнате, заказал огромный мясной пирог с формулировкой, что мне необходимо поесть и отказы он даже слушать не будет.

Спустя пару часов они провожали меня на маршрутку, которая должна была увезти меня из этого мира сказки. К своей реальности.

Невносимо больно уезжать. Еще больнее от того, что я отчетливо понимаю, что жить, как раньше, уже не смогу.

*****

Я уволилась с опостылевшей работы спустя две недели после возвращения. А вместе с тем воспользовалась подвернувшимся шансом и переехала с товарищем в столицу.
У меня началась новая жизнь. Моя.
Я больше не боюсь перемен.