Первый опыт употребления гашиша.

Квартира в центре Москвы. Примерно 8-9вечера.Мне 18. Рост 185, вес 75кг. Предыстории не будет, просто скажу, что друзья мне предложили гашиш. Я согласился,
хотя никогда до этого не пробывал. В превые 5-10 минут после приема я испытал приятное одурение и слабое головокружение. Возросли ощущения теплоты и здоровья.
Делать маленькие движения было приятно, но направлять их к какой_нибудь определенной цели становилось уже трудно. Активная мысль ослабела. Краски окружающих
стали ярче, а их очертания резче. Без всякой причины хотелось смеяться. По временам я уже начинал впадать в бессознательное состояние.
За эти моменты счет времени так ослабевал, что при возвращении сознания мне казалось иногда, будто прошло минут 10, между тем как промежутки бывали не больше 5 секунд.
Постепенно усиливаясь, субъективные ощущения начали преобладать над объективными. Образы и воспоминания хотя и могли быть вызваны только с большим трудом, но, раз вызванные, получали необыкновенную яркость.
При закрытых глазах эти образы заставляли забывать о реальном мире. Вскоре они получили, почти исключительно, вид разнообразных геометрических фигур.
Наконец, эти образы стали так ярки, что были видны и при открытых глазах, впереди реальных предметов; нельзя сказать, что я не видел реальных предметов, но я забывал их за яркостью галлюцинаций.
Эти зрительные галлюцинации не имели ничего подобного в следующих периодах сна. Кажется, они шли периодически: то летели с ужасною быстротой, то исчезали, оставляя сознание темноты.
Воля над мыслями исчезла окончательно. Начинался «вихрь идей». В этот момент появилось чувство безотчетного страха. Я в эти секунды уже считал идею попробовать гашиш плохой.
Постепенно все мои мысли, все посторонние чувства исчезали, оставалась одна непрерывная боль, которую я не мог точно локализовать.
Я чувствовал, что нахожусь в каком-то темном и бесконечном пространстве, наполненном моими же представлениями, или вернее, — моими страданиями.
Обессиленный физическою, а особенно психическою болью (должно быть подобною меланхолической), я стал, наконец, впадать в сон и забытье. Движения мне были невыносимы. Меня уложили спать.
Сколько времени продолжался сон, я не знал; я чувствовал полное утомление; прежние дикие галлюцинации пролетали только изредка и как бы вдали.
Забавно, что, несмотря на сон, я ясно слышал, как говорили в соседней комнате, но понимать слов не мог.
Вдруг я проснулся и всё мгновенно изменилось, — я был опять совершенно здоровым и прежним человеком. Некоторая слабость ощущалась и на следующий день, но это из-за усталости.